Лысенковщина

В последнее время - следом за попытками под шум празднования 60-летия Победы в войне вернуть в обиход имя товарища Сталина - возникли странные намерения обелить или даже пустить в научный оборот сталинского выкормыша Трофима Денисовича Лысенко. (Одно из первых выступлений Лысенко было прервано репликой Сталина "Браво, товарищ Лысенко", после чего его карьера стремительно пошла вверх.) Довольно редкий случай в русской истории, когда фамилия какого-либо деятеля давала имя целому явлению - бироновщина, ежовщина, - и уж точно Лысенко единственный из деятелей науки (рука не поднимается назвать его ученым), давший имя 30-летию гонений на генетику в СССР: с июня 1935-го, когда он стал академиком ВАСХНИЛ, по конец 1964-го.

Лысенковщина. Ее начало совпало с обострением политических репрессий. Их жертвой пали несколько генетиков, но другие, в том числе Николай Вавилов, пострадали за то, что были непреклонными противниками антинаучных идей Лысенко, внедрявшихся всей мощью партийно-репрессивного аппарата.

До середины 1930 годов Николай Вавилов не подвергался серьезной критике по политическим или идеологическим мотивам, но с середины 1930 годов все генетики оказались вовлечены в дискуссии с набиравшим силу Лысенко. В системе взглядов "советского творческого дарвинизма", или "мичуринского учения" (садовод И.В. Мичурин, умерший в 1935 г., имел к этому очень малое отношение), ген как единица наследственности и роль хромосом как аппарата наследственности отрицались. Лысенко признавал возможность наследования приобретенных признаков.

Николай Вавилов и его сторонники пытались апеллировать к фактам, а лысенковцы - переходили на идеологические обвинения. И если первые дискуссии (1936 и 1939 гг.) еще могли считаться таковыми, то заключительная, ознаменовавшая разгром генетики в 1948 г., стала "разоблачением" и страшно кончилась для "разоблаченных".

Лысенко начинал как агроном-экспериментатор, и в конце 1920 годов ему удалось сделать интересные наблюдения о влиянии температурных условий на развитие злаков. С 1929 г. Лысенко занимался в Селекционно-генетическом институте в Одессе пропагандой яровизации: "Товарищи, ведь вредители-кулаки встречаются не только в вашей колхозной жизни... Но не менее они опасны, не менее они закляты и для науки. Немало пришлось кровушки попортить в защите во всяческих спорах с некоторыми так называемыми учеными по поводу яровизации. Товарищи, разве нет классовой борьбы на фронте яровизации? Классовый враг всегда враг, ученый он или нет".

От битв с противниками яровизации Лысенко перешел к наступлению на генетику. Переломным оказался 1935 г.: Вавилов лишился поста президента ВАСХНИЛ, а Лысенко стал ее членом.

В декабре 1936 г. состоялась IV сессия ВАСХНИЛ - первая дискуссия между генетиками и лысенковцами. Организационных последствий она не имела.

Следующую дискуссию организовал журнал "Под знаменем марксизма" осенью 1939 г. Лысенковцы стали говорить о генетике ("менделизме-морганизме") как о метафизическо-идеалистической буржуазной науке. Один из участников вспоминал, что диспут 1939 г. произвел тяжелое впечатление тенденциозностью и стремлением во что бы то ни стало разгромить генетику. Но принципиальные и твердые выступления Вавилова и его соратников показали, что в научной дискуссии генетику не победить.

В августе 1940 г. Николай Вавилов был арестован и приговорен к расстрелу; расстрел заменили на 20 лет заключения. Он умер в 1943 г.

В 1948 г., добившись личной поддержки Сталина, Лысенко провел августовскую сессию ВАСХНИЛ "О положении в биологической науке". Сессия была спланирована не как дискуссия, а как "парад победителей". Но голоса несогласных все-таки прозвучали. После сессии большинство генетиков и сочувствовавших им биологов были уволены. Преподавание генетики было прекращено.

В ограниченном масштабе исследования по генетике возобновились в 1956 - 1957 гг., но монополию на власть в биологической науке Лысенко сохранил до конца 1964 г. Что же обусловило столь долгую жизнь лысенковщины?

1. Факторы политические. Истоки враждебного отношения властей к генетике не следует искать в области идеологии. Сельское хозяйство в СССР с конца 1920-х годов стало ареной волюнтаристских экспериментов, которые приводили к голоду и обнищанию крестьян. Инициаторы экспериментов стремились найти "козлов отпущения". На первом этапе это были кулаки, затем - сельскохозяйственная наука, которая "отстает", "не перестраивается", "отгораживается от нужд" и т. п. Николай Вавилов и его сторонники работали непосредственно в сельскохозяйственной науке. Обвинения в их адрес позволяли уходить от истинных причин неудач.

2. Факторы научные. Генетика обогнала не только смежные разделы биологии, но и другие естественные науки. Свойства гена были непонятны ни биологам, ни химикам и физикам. И генетики не получали должной поддержки от них.

Ситуация изменилась лишь в 1950-е годы, когда ген был материализован в ДНК, а открытие двойной спирали сделало понятным, как реализуются его свойства гена.

3. Факторы субъективные. Вавилов не подходил на роль вождя советской науки - у него было непролетарское происхождение, полученное при царизме образование, работа за границей... Напротив, Лысенко, "народный академик", был идеальной фигурой.

Трофим Лысенко не был сознательным фальсификатором. Он принадлежал к типу параноидальных личностей, слепо верящих в свои идеи. Он сумел добиться покровительства таких разных людей, как Сталин и Хрущев. Он был очень изобретателен и на протяжении 35 лет карьеры предлагал все новые способы решения проблем сельского хозяйства: яровизация... переопыление самоопылителей... гнездовые посадки леса... жирномолочность коров...

Трофим Лысенко, оставшись академиком, до смерти заведовал экспериментальной базой АН СССР в Горках Ленинских.

Илья Захаров-Гезехус, заместитель директора Института общей генетики РАН
"Московские новости", 01.07.2005